Источник: http://nacontrol.ru/natsionalnaya-bezopasnost/naskolko-smertelna-bolezn-vosstanovlenie-immunnoj-zashchity/
Эпидемия онкологических заболеваний по всему миру. От рака не застрахован никто. И, как принято считать, на поздних стадиях рак неизлечим. Можно ли спасти «неизлечимых» больных и стоит ли вообще бороться? По свидетельству ряда ученых и опытных медиков, в России уже есть методика, которая дает поразительные результаты в реабилитации тяжелых онкологических больных. И не только в реабилитации…
Сегодня «Национальный Контроль» знакомит вас с удивительными судьбами тех, кого официальная медицина давно списала со счетов жизни.
В XXI веке «рождаются» очередные смертоносные вирусы, человечество в панике перед угрозой распространения новых чудовищных эпидемий. Кто-то с подозрением косится на некие секретные лаборатории США, другие видят причину в убийственной экологии, а также в ГМО. Однако конспирологические исследования и рожденные СМИ страшилки не способны объяснить и решить проблему уже давно известной и, казалось бы, всесторонне изученной мировой «чумы XX века» — рака. Между тем ученые и врачиразных стран давно бьют тревогу -сегодня по всему миру отмечается эпидемия онкологических заболеваний. По данным Всемирной организации здравоохранения, каждую минуту в мире ставится один онкологический диагноз.
Ежегодно от рака умирают семь с половиной миллионов человек. Россия не исключение, и ситуация только ухудшается. Многие из пациентов, ошарашенные «смертельным» диагнозом, нередко попадают в лапы шарлатанов и мошенников.
Те вытягивают из страдальцев последние деньги в уплату за очередной «чудо-препарат», который — в итоге — исцеления не приносит и от рокового исхода не спасает. Кто-то, наоборот, заранее ставит крест на российской медицине и всеми силами стремится пройти курс лечения на Западе.
В настоящее время современная медицина предлагает лишь несколько вариантов лечения: облучение, химиотерапию и хирургические операции. Лучевая терапия представляет собой воздействие на раковые клетки ионизирующим излучением. В клиниках используются рентгеновские лучи большой энергии или электронные пучки. Однако лучевая терапия обычно не проходит бесследно для пациента: он испытывает обычные последствия лучевой болезни — слабость, тошноту, ослабление иммунитета и сопротивляемости организма к инфекциям. Химиотерапия — лечение злокачественных опухолей с помощью токсинов, губительно воздействующих на раковые клетки. Чтобы воздействовать на один небольшой участок тела, ядовитыми медикаментами приходится в той или иной степени отравлять весь организм. И наконец, проводятся хирургические операции по удалению опухолей и метастазов, что не гарантирует пациентов от рецидивов болезни.
На поздних стадиях заболевания операции вообще не проводятся, так как чреваты летальным исходом.
Об уникальной методике доктора В. А. Борисова «Национальный контроль. РФ» уже достаточно рассказывал в предыдущих номерах («Химиотерапия или биохронотерапия? Онкология и метод доктора В. А. Борисова», № 8–9, август-сентябрь 2013; «Шанс на жизнь. Онкологические заболевания и метод доктора Борисова», № 10, октябрь 2013; «Болезнь, которая не выносит света. Можно ли победить рак?», № 2, февраль 2014).
Не отвергая стандартные «жесткие»(и жестокие) методы лечения рака, доктор Борисов использует биохронотерапию и фотодинамическую терапию. Сочетание этих двух методов позволяет заметно восстанавливать иммунную защиту клетки и проводить реабилитацию пациентов с глубоко расположенными опухолями и метастазами. Его методика уже показала уникальные результаты в реабилитации пациентов, перенесших оперативное, химическое и лучевое воздействия.
И хотя сам Виктор Александрович обычно говорит, что занимается не «лечением рака», а лишь «реабилитацией» тяжело больных, «восстановлением» их иммунной защиты, медицинские обследования его пациентов уже не раз ставили в ступор многих светил современной медицины. Сравнив результаты анализов до и после прохождения курса в его клинике, ученые обычно констатируют: «Этого не может быть — потому что этого не может быть!..»
Наш корреспондент Ани Даллакян встретилась с несколькими пациентами и выслушала их весьма необычные признания. Они подкрепляются четкими выписками из историй болезни и сравнительными результатами анализов. Собственно некоторых из этих пациентов врачи давно «приговорили к смерти», но после того как они обратились в Центр биохронотерапии, с точки зрения официальной медицины, «что-то пошло не так» и… они не только до сих пор живы, но и быстрыми темпами пошли на поправку… По понятным причинам их фамилии, род занятий и должности мы не называем.
ИРИНА
Год назад мне поставили диагноз «злокачественная опухоль яичника». Я стала спрашивать у своих друзей, кто может мне помочь, и подруга сказала, что ее отец лечился у профессора Борисова и добавила: «Иди туда». Надо сказать, что я нашей российской медицины не знала, больше 20 лет лечилась только за границей (последние 10 — в Швейцарии). Поскольку вначале была молода и здорова, а позже деньги позволяли, да и жила я как бы наполовину здесь и там. Сейчас я могу сказать, что швейцарская медицина меня подвела. Специалисты там очень ласковые, условия очень комфортные. Но в моем случае они как-то легко и беспечно отнеслись к обследованию, и когда я вернулась домой, российские медики сказали, что швейцарцы не сделали и половины из того, что обязаны были сделать. За три дня мне в Москве провели все обследования и схватились за голову: опухоль уже была в размере 6 см, нужно было срочно что-то предпринимать. Вот в этот момент я и попала в Центр биохронотерапии.
Доктор согласился, что необходима операция. Меня прооперировали в Германии, и после этого там же я прошла обязательные 6 курсов химиотерапии. Но одновременно я проходила реабилитацию в центре Борисова. Изменила образ жизни в соответствии с его рекомендациями, и за год онкомаркеры пришли в норму, анализы показывают отсутствие новообразований, ПЭТ-КТ дает чистую картину. По всем показателям болезнь отступила.
Я знаю, что не все могут позволить себе поехать на операцию и химиотерапию в Германию. Нет смысла горевать, никто там не дает гарантий выздоровления. А в России тоже есть хорошие специалисты. Но их непросто найти. И каждый больной сам ищет и делает свой выбор. Полагаю, что в моем случае подействовали все методы в комплексе: быстро и качественно проведенная операция, обязательная в этом случае химиотерапия, изменение образа жизни и реабилитация в упомянутом центре, поскольку именно активная реабилитация не дает вернуться коварной болезни. Для того чтобы изменить образ жизни, денег не надо. А чтобы получить оптимальный совет по лечению, поднять иммунитет, пройти полноценную реабилитацию я нашла лучшего доктора. В его центре, я встретила людей, что ходили ко многим врачам, теряя драгоценное время, выслушивая диаметрально противоположные советы, падали духом, услышав, что опухоль неоперабельна, готовы были на немыслимые процедуры. А ведь чаще всего у каждого из них была лишь одна попытка, когда ошибаться нельзя.
У доктора Борисова они немедля могли начать курс реабилитации, восстанавливающий иммунитет, и позже, когда опухоль уменьшалась, решать вопрос дальнейшего лечения.
Важно то, что его метод не наносит вреда организму, а в отношении к больным видна ответственность. За время химиотерапии благодаря его методу я ни разу не болела инфекционными и простудными заболеваниями и даже, осмелев, всю зиму купалась в проруби.
В этом центре нет внешнего лоска. Я сама занимаюсь бизнесом и точно могу сказать, что профессор не делает бизнес на своих пациентах.
НАТАЛЬЯ
Я сама врач, в 2009 году у меня обнаружили фиброаденому в верхней части молочной железы, через три месяца после обнаружения сделали операцию. Диагноз был неутешительным — рак II стадии, метастазирующая опухоль. До операции и после я прошла лучевую терапию, результаты которой не замедлили сказаться: начались одышка, проблемы с сердцем, а потом еще пневмония, не говоря уже о лучевом дерматите и межреберной невралгии. Потом предложили химиотерапию, но я приняла решение не делать, изучив немало материалов. Однажды дочь узнала об этой методике через нашу родственницу.
Уже после двух курсов ушли метастазы из легкого и операционного рубца. Калужские доктора не хотели верить в подобные чудеса и называли это «ошибкой диагноза». Я благодарна всему коллективу клиники Борисова за чуткость и понимание, за их профессионализм и терпение, которые они проявляют к нам, больным.
И хотя борьба за жизнь еще продолжается, уже нет такой обреченности и уныния.
УЛЬРИКА (ГЕРМАНИЯ)
Я больна раком молочной железы. Уверена, что химиотерапия и облучение уже давно привели бы меня к смерти. Но благодаря лечению по методу доктора Борисова опухоль уменьшается: положительная динамика происходит без химиотерапии!
Все летят лечиться в Германию и Израиль, но мне знакомый немецкий профессор сказал, что я должна ехать именно к доктору Борисову в Россию. В Германии лечение по методике Борисова стоит от 30 до 80 тысяч евро. В Европе медицина — это прежде всего очень прибыльный бизнес с фантастическим оборотом денег, поэтому они до последнего будут придерживаться традиционных форм лечения — хирургия, химиотерапия, радиация. Никаких новшеств. В Штутгарте есть огромный онкологический центр, куда едут с надеждой люди со всего света, из Канады, США, Австралии. Они верят, что лучшая медицина находится в Германии. Множество русских едет в Германию, чтобы за огромные деньги получить цикл традиционного лечения, которое чаще всего оказывается бесполезным. Многие удивлялись моему решению поехать в Россию, но эти годы доказали правильность выбора.
ИВАН (СЕРБИЯ)
Мне поставили диагноз «опухоль мозга». В Сербии, в клинике, где я лечился, мой нейрохирург посоветовал мне ехать в Россию, к Борисову. Вот уже более пяти лет я прохожу курсы лечения. Регулярно приезжаю на курс, который занимает около шести дней. На родине я работаю за компьютером полный рабочий день и учусь. Две операции мне сделали в Сербии, одну часть опухоли удалили, а остальную не смогли, так как, если ее удалить, я бы вообще потерял зрение.
А после процедур доктора Борисова она стала рассасываться. Многие врачи до сих пор удивляются, как я живу с такой опухолью с 2007 года. Любая подобная опухоль — уже приговор. Сербские врачи вообще в шоке, не могут понять, что это за методика. Но благодаря этому методу у меня есть надежда и шансы на выздоровление.
НАТАЛЬЯ
Я тоже врач. Но и врачи не застрахованы от беды. У меня ВИЧ и гепатит С, уже почти 9 лет. Я обратилась за помощью к Виктору Александровичу, находясь в плачевном состоянии. Иммунный статус на тот момент составлял всего 12 клеток (при норме 555–1461), а уровень вирусной нагрузки 500 000. Самочувствие было ужасным, я еле передвигала ноги, вообще еле дышала, меня преследовал страх смерти. Я думала, что мне откажут, но нет. Вердикт был такой: «…ничего-ничего, начнем курс. Но ты должна принимать ВААРТ!»
ВААРТ — это терапия против ВИЧ. Высокоактивная антиретровирусная терапия (ВААРТ) не дает полного излечения от ВИЧ-инфекции, однако позволяет подавить вирус. На нее очень трудно решиться, зная о ее побочных эффектах.
Но доктор убедил меня начать и как можно скорее. Это я к тому, что Борисов не ВИЧ-диссидент, не шарлатан, не сумасшедший.
И в отличие от многих других докторов, занимающихся разработкой авторских методик лечения ВИЧ, он признает важность, а в таких случаях, как мой, просто жизненную необходимость приема ВААРТ.
Я прошла 6-дневный курс инъекций и начала ВААРТ. Через 4 дня прием ВААРТ был остановлен из-за развития опасных побочных реакций. Меня госпитализировали, перебрали анализы, и оказалось, что вирусная нагрузка уже 37 000! Бывают случаи снижения вирусной нагрузки до нуля и в течение месяца при приеме ВААРТ, но все же не при таких стартовых показателях, как у меня. Напомню, что и таблетки от ВИЧ принимались впервые, всего 4 дня — и вряд ли такое снижение нагрузки, более чем в 10 раз, произошло за счет этих препаратов.
Далее последовало многомесячное пребывание в стационаре, назначение новой схемы ВААРТ, профилактическое лечение оппортунистов, собирание всех «побочек» и ухудшение самочувствия. На клинический анализ крови было страшно смотреть, с иммунным статусом и вирусной нагрузкой вообще непонятно что.
Я выписалась под расписку, без одобрения медперсонала, чтобы опять ползти в Центр биохронотерапии. Это было моей единственной надеждой, была уверена, что именно там мне помогут.
После 1-го, послебольничного, курса вдруг упал показатель иммунного статуса, но затем начался рост, и даже коэффициент активации поднялся с 0,7 до 2,2. Это значит, мой организм начал справляться!
А снижение количества иммунных клеток в первый месяц — так бывает — говорят, это сброс ненужных, дефективных лимфоцитов. Надеюсь, что так и есть! Потому что я стала нормально себя чувствовать.
Удалось справиться почти со всеми побочными эффектами ВААРТ. Я самостоятельно, без сопровождения могу передвигаться по городу. А ведь еще пару месяцев назад выйти на улицу одной было просто страшно (ужасная слабость, боли в суставах, аритмия, постоянное предобморочное состояние…).
Очень интересно было бы узнать, как скажется эта методика на пациентах с ВИЧ, находящихся на начальных этапах заболевания, когда вирусная нагрузка не так велика и относительно сохранен иммунный статус? Рискну предположить, что это может стать научным прорывом команды Борисова.
Кстати, примерно полтора месяца назад моя вирусная нагрузка достигла почти нулевого уровня, остались считанные единицы.
Всем пациентам желаю скорейшего выздоровления, удачи и терпения! Помните, что ваши болезни развились не за один день, не за месяц и на их уничтожение придется потратить время. Главное, не отчаивайтесь, не опускайте рук, поверьте, что впереди будет жизнь и еще много поводов для радости. Все будет хорошо!
Материалы подготовила
Ани ДАЛЛАКЯН
Источник: http://nacontrol.ru/natsionalnaya-bezopasnost/naskolko-smertelna-bolezn-vosstanovlenie-immunnoj-zashchity/
